Потиры, отлитые из олова в 17 столетии, сохранились в небольшом количестве. Характерной формой ранних оловянных потиров является полая трубчатая ножка с кольцом, валиком или профилированным утолщением по середине. Чаша может быть высокой и достаточно узкой, или, напротив, широкой и невысокой. Резная композиция в большинстве известных памятников ограничена Деисусом и Голгофским крестом в небольших круглых медальонах с литургической надписью вдоль края борта.
Наиболее значительный из оловянных потиров этого времени хранится в Государственном историческом музее. Это характерной формы сосуд с колоковидной чашей на полой трубчатой ножке с двумя тройными перехватами, на выпуклом поддоне с поперечной насечкой, имитирующей мелкие ложки. Гравированная композиция потира по своему художественному значению превосходит все известные памятники русского оловянного дела 17 столетия. На чаше вдоль края борта литургический текст "ТЪЛО ХР(И)С(ТОВ)О ПРIИМИТЕ ИСТОЧНИКА БЕЗСМЕРТНАГО ВКУСИТЕ. АЛЛИЛУЙЯ". Вседержитель, Богородица и Иоанн Предтеча представлены в рост, глубокой тонкой линией с подробной разделкой деталей; по-видимому, фигуры хранят следы золочения. Между изображениями Деисуса - подписи: "IC ХС / ВСЕДЕРЖИТЕЛЬ / ЭМАНОIЛЬ / СЕИ АГНЕЦЪ Б(О)ЖIИ / ВЗЕМЛЯЙ ГРЪХИ / МИРА"; "МР θУ"; "СТЪП. ИωАН ПРЕДТЕЧА"; у Голгофского Креста под титлами обозначения "ЦРЬ СЛА / IС ХС / КО ТР / НИ КА / М Л / Р Б / г а".
Оловянные потиры 18 века исключительно однотипны. Их составные части - выпуклый сужающийся кверху поддон, перехват в виде большой профилированной грушевидной балясины (шаром вверх, что в 17 веке называлось "яблоко грушкою") и объемная чаша с чуть отогнутыми краями отливались и обтачивались на токарном станке. Нередко оправа поддона и яблоко стояна выполнялись из медного сплава и золотились, иногда поддон делился на плоские ступенчатые ложки. По исполнению канонической гравировки все сохранившиеся оловянные потиры этого времени делятся на две большие, приблизительно равноценные группы. Резные композиции первой из них (Распятие с символами Страстей и Деисус в медальонах, обрамленных аканфом), стилистически родственные декору светских резных изделий, выполнены с особенным блеском мастерства московским анонимным резчиком, известным таже по резьбе коронационных стоп и посуды с "Символами и Емблематами". Вторая группа вещей отгравирована тонкой цизелировкой примитивного рисунка; о месте ее исполнения сведений нет, но наиболее вероятно провинциальное монастырское происхождение этих памятников.